Уныние - Психология темной стороны силы

 

 

 

 

Уныние Если я не путаю, уныние относится к христи­анским грехам, то есть запрещено верующим. Тем не менее, русский язык содержит целую плеяду синони­мов для обозначения этого порока: печалиться, рас­пускать слюни (или нюни), опускать голову, падать духом, вешать голову, горевать, предаваться грусти, кручиниться, вешать нос, пригорюниваться, хан­дрить, предаваться печали, быть в миноре, огорчать­ся, киснуть, грустить, мерехлюндию распускать, при­ходить в уныние, кукситься. А можно вспомнить ещё и красивые импортные слова: сплин, депрессия, апа­тия, меланхолия… Бездеятельное, пассивное состояние, сопро­вождаемое неуместным и не приличествующим строителю… да хоть чего: хоть коммунизма, хоть де­спотизма, хоть во Вселенной, хоть в отдельно взятой голове. Свершения — не для унылых. И сопровождае­мое пессимизмом. В идеальной форме уныния человек сидит в тёмном, грязном углу, питается шнягами, не занима­ется ничем или занимается исключительно какими-то глупостями, пренебрегает гигиеной, избегает кон­тактов, манкирует достижением успеха… Сразу скажу, что не надо путать здоровое (sic!) уныние с клинической депрессией (или, скажем, апато-абули­ческим синдромом), которые различаются между со­бой как сон и кома. Если кто ни разу в жизни не хан­дрил, то это разве гипоманиак какой-нибудь, и во­прос его адекватности и нормальности не был под­нят только случайно. Но если кому-то хандра меша­ет жить жизнь — то это к врачу. С внешней стороны уныние — указание на то, что что-то не так. Что именно — масса вариантов. Например, это симптом многих болезней. Ещё например, такое состояние посещает людей, занимаю­щихся не своим делом. Или ещё например, бывает у тех, кто слишком усердно тянет лямку. Или когда события вокруг начинают сильно не соответ­ствовать привычному течению, и поведение теряет адекватность. Есть и другие варианты, и много. Грубо говоря, мерихлюндия возникает, когда есть повод задуматься: а всё ли правильно идёт? всё ли я делаю, как надо? Точно ли внутри и вокруг не происходит ничего такого, на что мне надо обратить внимание? Не занимаюсь ли я какой-то фигней? Это ещё далеко не та катастрофа, в которой случается отчаяние, но уже сигнал откуда-то изнутри: «Хозяин, не гони! Сделай паузу, остановись, осмотрись!» Сигнал этот происходит вовсе не от каких-то сверхмудрых космических сил (как бы это ни было лестно и успокоительно для «изатериков»), а лишь от одной из субличностей — той, которая следит за ба­лансом некоторых (сейчас неважно, каких) пара­метров здоровья, психики, целей и достижений. Она может и ошибаться, поэтому может случиться, что, поунывав, человек встанет и пойдёт дальше, и туда же, куда шёл. А может случиться, что встанет, хлоп­нет себя по лбу и скажет: «Что ж я раньше-то!..» Аналогичный сигнал подаётся, когда (хотя и не всегда) человека постигает какая-нибудь серьёзная неудача. Ведь это ненормально, правда? Если мы использовали годные, проверенные факты, на их основе строили чёткий, логичный прогноз, предусмотрели и подстелили соломки в форсмажор­ных узких местах, то ведь всё должно было полу­читься, верно? Нет, конечно, потому что всего преду­смотреть нельзя, и разовая неудача обычно переживается достаточно легко. Но если она повторяется дважды, трижды, а то и превращается в серийную, то, может быть, и правда хватит уже долбить как дя­тел, — всё равно ни хрена не получается, — а пора сесть и понять, чем, куда и зачем долбишь? Да-да, я понимаю, хорошо и удобно писать такие разумные слова, когда ты стар и мудр, и вооб­ще гуру, и эмоции у тебя сохранились в виде следов былого, зато выдержку накачал как у винтажного фотоаппарата... А когда ты молод, импульсивен, по­лон идей, а жизнь насыщена людьми и событиями, да если ты ещё, например, мечтательная и романтич­ная барышня — мысль такого размера может попро­сту не доехать от нейрона до нейрона. Я и не стану напоминать о том, что полтора кило (и больше, да) мозгов человек приобрёл не так уж давно, по эволю­ционным-то меркам. И вот тогда, само собой, срабатывает предохранительный клапан. Ну, или ещё какой-нибудь вид защитного устройства. Отключается активность. Делаешь пло­хо — значит, не надо делать никак: дольше проживёшь. Отключается потребность в общении. Кто зна­ет, может быть это всё — внешнее влияние и проис­ки врагов. Снижается уровень притязаний (если ты ничего не делаешь, то и с ресурсами будут сложно­сти, правильно?). Макароны, чай. Бритье и умыва­ние — излишество. Подаётся общий сигнал о на­личии проблемы — снижается эмоциональный фон. Хотя частично это снижение — всего лишь след­ствие, побочный результат предыдущих операций. И что остаётся делать? А остаётся сидеть и думать! Опять же, хорошо быть кризисным управляю­щим, логиком и интеллектуалом с жизнен­ным опытом и степенью по комплексному планиро­ванию. Но в классике, как привык инстинкт, думать приходится первобытным мозгом, не имеющим ни­какого образования («Да какое там у него образова­ние? Никакого! Пиши — среднее!»), ме-е-едленно и без фанатизма. Даже не то, чтобы прямо уж думать, а, скорее раскладывать мозаику и обсасывать её ку­сочки. Если делать это достаточно долго, она сама рано или поздно сложится в слова «Вот же я был ду­бина!» Неудобств тут примерно два. Во-первых, современный человек имеет мас­су лишних знаний. Например, он примерно в курсе продолжительности человеческой жизни, и даже иногда понимает, что она не так уж длинна. И надо торопиться, пока не кончилось. Хотя, вообще-то, мне это напоминает афоризм моей бывшей жены, выдан­ный с порога: «Я у тебя такая умница! Я успела по­тратить все деньги прежде, чем они кончились!» Конечно, это ваше дело, в чем измерять вашу жизнь: в годах, свершениях, количестве счастливых дней или выпитых бутылках. Но всё в большей сте­пени современному человеку внушается, что смысл его жизни — в пропущенном им через себя денеж­ном обороте. Нет, я не спорю, такая точка зрения тоже имеет право на существование. Я даже могу описать структуру личности, для которой иная пози­ция будет неэффективной. Но гадость-то в том, что позиция эта индоктринируется даже в тех, кому она категорически не подходит. Впрочем, об этом я на­писал отдельно, в главе про жадность. И для таких людей концепция социальной успешности (читай: активного потребления) становится поистине разру­шительной, выгрызающей душу изнутри. Слава Де­метре, появилась хотя бы мода на дауншифтинг, когда вовсе не позорно бросить всё и пойти в после­дователи Генри Торо (не ленитесь, найдите и ознакомьтесь с его творчеством; интернет от вашего любопытства не износится). Да и слово звучное, за­граничное, почти как «продакшн менеджмент». Это, конечно, тоже не универсальный вариант, но хоть какая-то альтернатива. Понятно, что, когда вы занимаетесь тем, что вам не надо, а надо продажникам и налоговикам, то следящая за вашими целями субличность будет бес­покоиться. С уже понятными симптомами. Но я не о том. Я о том, что для того, чтобы пропустить сквозь свою кредитку максимум денег, надо торопиться, а то банки и бюджет своего недо­получат. И как же вы будете себя чувствовать, если вы, неблагодарный, не принесёте им той пользы, ко­торую они от вас ждут? А раз надо торопиться, то и уныния вы себе позволить не можете — это слиш­ком надолго изымает вас из товарооборота и снижа­ет вашу ценность как участника сегмента рынка. Поэтому пьются растительные и не очень препараты от дурного настроения, по выходным печень нагру­жается анестетиком для ума, в уши вводится «дыц-дыц», и какое-то время вы ещё можете протянуть, оставаясь полезным членом общества. Так вот, что я вам скажу (это всё ещё «во-пер­вых»): уныние — удел и привилегия свободного че­ловека. По старым меркам — аристократии. С кре­стьянами эта напасть не случалась. Если бы вам каж­дый день приходилось полностью отдавать все свои силы на выживание, то у вас не было бы вре­мени усомниться, что вы всё делаете правильно. А если вы заботитесь о выживании, то вы и правда всё делаете правильно. Если вы ещё не собрали котомку и не отправились пешком в Непал, значит вам есть, что здесь терять. Значит, у вас здесь есть что-то, чего вы терять не хотите. У вас здесь что-то есть, и до от­чаяния вам ещё далеко. Значит, вы можете позволить себе бросить всё и забиться в угол. Нет, я не знаю, как это можно сделать в вашем конкретном случае, чтобы и работу не потерять, и ребёнка к бабушке не отправлять, и за жилье вовремя заплатить, но я твер­до знаю, что можно. В конце концов, если вы (упаси вас Аполлон) вдруг, скажем, упадёте с лестницы и проваляетесь без сознания в больнице месяц, у вас, конечно, будут трудности, когда вы выпишетесь. Мо­жет быть даже большие. Но они вас не убьют. Так что, как ни крутите, а уныние вы себе позволить можете. А раз можете, значит, по большо­му счёту, у вас всё в аристократическом, а не кре­стьянском порядке. По крайней мере, вы мыслите, значит, существуете, и это обычно лучше, чем другой вариант. Не могу не вспомнить слова, услышанные мной от одного мудрого человека: «Если ты жив, здоров и на свободе — этого достаточно для сча­стья». Да, я отдаю себе отчёт, что далеко не все жи­вые люди абсолютно здоровы и совершенно сво­бодны, но это отдельный, длинный и скучный разго­вор. Вот ведь, опять ушёл от основной темы. Я всё это к тому, что торопиться не надо. Если для уныния есть причины, вы никуда от него не убежите и его не обманете. Надо признать и принять, что оно вас догнало, и найти для него время в своих планах. Иначе с вами может со временем случиться та же бяка, что часто настигает людей, пренебрегающих тёмной стороной силы. Уныние требует времени. Разного для разных людей, конечно. Я знаком с очаровательной ба­рышней, эмоций которой не хватает больше, чем на пять минут. А другому человеку может понадобиться про­цесс настолько длительный, что вызовет интерес психиатра. Но штука в том, что уныние кончается. Оно кончается чем-то. В хорошем случае — понима­нием. Здесь прервусь, продолжу позже, а пока: Во-вторых (если вы уже потеряли нить моего рассказа, напомню: «во-вторых» означает второе неудобство, мешающее правильно обработать уны­ние). Как я сказал, человек в унынии вроде как дума­ет. Где-то глубоко внутри себя. Но современность предлагает человеку массу мусора для мозгов. «Ты хочешь над чем-то подумать, человек? На тебе весёленький бложек! Компьютерную игрушку! Новый се­риал с неимоверно смешными и глупыми мордами! Газетку со скандалами про знаменитостей! 50 главных муд­ростей, написанных за долги нетрезвым копи­райтером! Сенсационные политические новости, кто у кого сколько украл! А о твоих проблемах тебе ду­мать незачем — нам это на фиг не нужно!» Понятно, что обыватель, в дополнение к та­блеткам «от настроения» и алкоголю, легко и радост­но ловится на эти крючки — чтобы «развеять­ся». Да нет, развеяться, отвлечься-то можно, толку-то… Да, мозг получит иллюзию того, что вы над чем-то им поработали, вы забудете о своих проблемах, не разобравшись с ними, и, если никаких новых ре­шений не приняли, значит, всё может быть и не очень хорошо, но подсознательно правильно. Что я вам на это скажу… Я таких людей даже жалеть не стану. Если они настолько тупы, что меня­ют свои цели, задачи, а хоть бы даже и проблемы, на проблемы незнакомых людей в телевизоре и мони­торе, то они сами виноваты и заслужили то, что име­ют. А лично вам повезло: вы нарвались на эту книгу и что-то поняли (ладно-ладно, вы и до неё всё это знали, или вы вообще носитель космической мудрости и вам всё это ни к чему), а им — не повез­ло. Они будут продолжать пить водку, смотреть те­лик и посылать СМС на короткие номера. Ну и фиг с ними. Я не Дед Мороз, чтобы гоняться за недоумка­ми с мешком подарков. Хотите — найдёте и прочтёте, не хотите — идите накатите пивасика или «её, родимой» под футбол. Это я так, в порядке брюзжания, раз уж эта тема получается в таком несерьёзном тоне. Возвращаясь в очередной раз к теме: Для правильной утилизации уныния на пути тёмной стороны силы нужно соблюдать три условия: 1. Не сопротивляйтесь. Это относится вооб­ще практически ко всем техникам тёмной стороны силы, хотя есть и некоторые исключения. Уны­ние — НЕ исключение, а самое что ни на есть прави­ло. Оно — ваше, для вас и вам нужно. Примите и пользуйтесь. 2. Не торопитесь. Унынию нужно время. Вы можете это время разбить на части, что-то отложить, что-то наоборот, использовать превентивно (я серьёзно: если уж она вас догоняет хандра и есть лишнее время — завернитесь в одеяло и пре­дайтесь). Она сама исчерпается, когда придёт время. И, когда оно придёт, есть шанс, что оно придёт вме­сте с хорошими новостями. 3. Не отвлекайтесь. Уныние — не болезнь, не плохо и не вредно. Это работа, специфическая работа вашей личности. Я знаю, все вокруг вам гово­рят, что это не так. Врут. Есть и техника безопасности. В процессе надо контролировать своё психическое здоровье. Это довольно сложно делать самостоятельно, пото­му что одним из первых отказывающих механизмов при психических болезнях является критика, то есть способность адекватно оценивать свою адекват­ность. Поэтому, если ваше уныние заходит очень уж далеко, пусть вы и считаете, что для этого есть все основания, имеет смысл посоветоваться с психиа­тром. Теоретически хорошо подыскать надёжного, умного и понимающего человека (я даже знаю таких в Москве и Питере), но в принципе вам подойдёт любой специалист, даже из ПНД. Вам надо сообщить ему о своём состоянии, сказать, что в принципе вы не видите в этом ничего противоестественного, и не испытываете нужды срочно лечиться сильными средствами. Вы просто просите проконтролировать ваше состояние и подтвердить, что вы с точки зре­ния психического здоровья в порядке, и ничего силь­нее валерьянки и пустырника вам не требуется. Не стоит, конечно, исключать вероятность клинической депрессии, но, надеюсь, что это не про вас и, к тому же, в таком случае поход к врачу вас может спасти в самом прямом смысле. Кстати, не опасайтесь, что первое, что с вами сделает психиатр — это поставит на учёт и запрет в дурдом. Вы там никому на фиг не нужны. На учёте у них такие толпы бешеных старушек, что добавлять туда человека, которого не надо время от времени ловить в неглиже на улице и паковать в перевозку, им совсем не хочется. Учёт это, помимо записи в карточке, целый комплекс скучных мер, по которым врачам приходится отчитываться. А уж на койки в психушке вообще очередь на полгода вперёд. Исключение делают для случаев, опасных для общества или для самого человека, но я наде­юсь, что это не вы. Следует избегать также чрезмерно старатель­ного внимания к унынию. Оно, как и вдохновение, для результата требует не только времени, но и силы. Если вы по всякому снижению эмоционально­го фона будете впадать в питерскую народную заба­ву с глинтвейном и мольбертом в формате «Уйдите от меня все! У меня депрессия!», то процесс оценки ситуации методом уныния никогда не завершится. Соблюдайте разумный уровень реагирования. Я затруднюсь подсказать пригодную для вас периодичность хандры, но раз в год, в ноябре, для наших широт — самое оно, на мой взгляд. Можно даже специально спланировать время и расходы и выезжать в скит. То есть поотшельничать вдали от мира. Резюме: уныние — способ получить и ис­пользовать шанс понять, переоценить, принять ре­шение, изменить. Если отчаяние не даёт вам иного выхода, то уныние — мягкий, добрый, щадящий со­ветник. Пользуйтесь.

Комментарии

13 комментариев, стр. 1 из 2 [ 1 2 » ]

Добавить комментарий:

Имя:

Условия обработки персональных данных

Добавить комментарий