Сила воли - Книга о тебе

Сила воли Сила воли — одно из центральных, часто употребляющихся понятий в психологии. У меня есть впечатление, что даже психологи не всегда хорошо понимают, что это такое. Можно проверить. Прервите чтение и попробуйте дать собственное определение, а потом сравним. Нет, это не литературный приём, реально прервитесь, книга от вас никуда не убежит. Так будет интереснее, уверяю вас. Ну? Вот. Кто прервался, понимая, что так интереснее — молодцы. А кто не прервался, тот продолжил привычное действие, чтение текста, несмотря на понимание, что иначе и вправду было бы интереснее. Нам этот пример понадобится позже. Теперь моя очередь. Начну, как я люблю делать, издалека. Плод в утробе в течение долгого времени живёт в одних и тех же условиях, при минимуме впечатлений, в обстановке, где ничего НИКОГДА не менялось. Строго говоря, это не совсем так, какой-то спектр ощущений у него имеется, причём вместе с развитием плода спектр расширяется, и растущий мозг старательно осваивает новости. Но пренатальные новости – всё равно ничто по сравнению с моментом рождения, когда ВПЕРВЫЕ меняется ВСЁ. Это первый шокирующий опыт ИЗМЕНЕНИЙ. Не знаю, как объяснить его глобальность. Все мы знаем про первые опыты чего-нибудь — ужаса, оргазма, травмы, любви, знаем, как они объемны, громадны, сколько переживаний вызывают. А рождение — первый опыт ВСЕГО. До него не было практически ничего, и вот — вдруг. Весь предыдущий опыт младенца говорит о том, что ничего никогда не меняется, всё есть только так, как есть, и никаких подозрений о том, что есть варианты, просто не может быть в принципе. Нет даже подозрений о существовании перемен. Таким образом, опыт рождения — САМОЕ яркое событие, какое только может быть, так как любые следующие, пусть даже очень сильные впечатления, новости, изменения, события всегда будут СЛЕДУЮЩИМИ. Немыслимая, максимальная нагрузка на адаптационные способности маленького мозга. Рождение — новость о том, что что-то вообще МОЖЕТ происходить. Невообразимо огромная новость. Между прочим, на фоне этой огромности споры о том, насколько кесарята должны отличаться от других детей из-за того, что якобы не испытывают травмы рождения, выглядят смешными, а различия в способе рождения для ребёнка — мелкими, несущественными деталями. Но возвращаясь. Одновременно с рождением ребёнок воспринимает яркое свидетельство проявления одного из фундаментальных атрибутов нашего мира — ВРЕМЕНИ. Это необыкновенно сложная концепция, которую не всем удаётся полноценно освоить до конца жизни. И естественно, что освоение концепции времени является важной частью адаптации к миру. И сложной частью. Младенцу бессмысленно говорить: «Сейчас, сейчас», он не понимает, что такое «сейчас», и чем отличается от «потом». Если кто-то занимался специально получением доступа к своим детским воспоминаниям, то согласится со мной, что ребёнку очень сложно бывает ждать, и что понятие «потом» для ребенка раздражающе бессмысленно. Кстати, основная трудность доступа к воспоминаниям заключается не в каких-то хитрых вытеснениях, о чём вам с умным видом могут рассказывать условно образованные люди, а в том, что структура памяти изменяется несколько раз: впервые примерно в год, когда формируется речь, и впечатления оказывается возможно формализовать и систематизировать по иному принципу; примерно в три, когда актуализируется дифференциация на «я» и «другие»; примерно в семь, когда созревает кора головного мозга, что позволяет структурировать память ещё более новым и эффективным механизмом; и в период полового созревания, когда мозг, получая свою долю гормонов, начинает работать штатным образом. Сохраняются главным образом воспоминания предыдущих периодов, подвергшиеся актуализации, освежению. Вы достаточно неплохо помните старшую школу, хуже — среднюю, детский садик вспоминаете только отдельными картинками, а впечатления из жизни до года если и удаётся «проявить», то совсем фрагментарно. Потому что состояние в этих воспоминаниях уж больно отличается от сегодняшнего. Вместе с изменениями мышления изменяется и восприятие времени. Маленькому ребёнку почти бессмысленно говорить, что конфеты таскать нельзя, накажут. Конфеты — вот они, манят, а «накажут» — какой-то невнятный образ отсутствующего в восприятии будущего. Ребёнок побольше на вопрос «ЗАЧЕМ ты это сделал?» почти наверняка начнёт ответ с реактивной формулировки «Потому что...», у него ещё плохо проактивностью, с целеполаганием, то есть с представлением о последствиях поступка в будущем и возможности их прогнозировать и планировать. У некоторых людей, впрочем, инфантильность сохраняется на всю жизнь. А нормальная целеустремленность может появиться только начиная примерно лет с 11. Если не появилась до 16, то дальше её придётся специально развивать с неизвестным успехом. Как вы понимаете, это всё связано с ощущением времени, а точнее (вымарал здоровый кусок философствования о времени) с восприятием реальности будущего. Та-даммм! Ключевой момент нарративного дискурса — РЕАЛЬНОСТЬ БУДУЩЕГО. Если будущее представляется ярко, то прогнозировать и и планировать легко. Если смутно и фрагментарно, то настоящее имеет выраженный приоритет. В примитивном варианте связь настоящего и будущего оформляется инстинктивно: лисица видит сыр, лисицу сыр пленил. В мозгу лисицы связь между визуальным образом сыра и пищевым поведением пряма и очевидна до слюноотделения. Для того, чтобы стремиться к сыру и вступать в неудобные дискуссии с вороной, ей не требуется сознательной мотивации, всё происходит так же автоматически, как у маленького ребёнка, хитроумно тырящего конфеты. Однако чем дальше мы отодвигаем сыр в пространстве или во времени, тем меньшее влияние он оказывает на поведение. Так устроен инстинкт, и это разумно. Человек, помимо инстинктов, обременён разумом, поэтому и его мотивация, и поведение, её преследующее, могут быть сложными до запутанности. Вы понимаете, надо разбудиться, поехать из точки А в точку Б, повыполнять там какие-то ненужные субъекту действия, чтобы через пару недель ему выдали некие знаки признательности, которые он потащит в точку В, поделится полученными знаками с незнакомым человеком, а тот взамен выдаст ему СЫР. Бред, согласитесь. Ну, с точки зрения инстинкта. Инстинкт так и воспринимает эту нелепую цепочку как бред, и упорно протестует против насильственного пробуждения и вылезания наружу, и уж тем более против сидения в офисе и перекладывания бумажек. Ну не умещается такое ни в какую инстинктивную схему мотивации. Нет, если умещается, то всё в порядке, человек просыпается в ужасе: «Ах! Я опаздываю! Меня же уволят! Где ж я такую работу найду! Что же я буду есть!» И ему не требуется никаких усилий, чтобы вскочить и начать панически собираться. А вот если причинно-следственная связь не проникла в эмоции, то всё сложнее. «Гром не грянет — мужик не перекрестится». Мужик будет пить, курить и жрать сало, потому что УМОМ-то он знает, что это вредно, а инстинкт понятия «вредно» не разумеет, он разумеет «вкусно» и «весело», а в противоположность – «больно» и «страшно». Поэтому у такого мужика забота о здоровье случается только когда гром грянет, в форме вызова скорой, и прямо из-за стола его, панически напуганного, пьяного, с сигаретой в зубах, увозит кардиологическая бригада. Потому что ситуация «больно и страшно» инстинктивно ясна, а ситуация «вредно», то есть «когда-нибудь может быть будет в какой-то степени больно и страшно» — умозрительна, эфемерна и невоспринимаема. Поэтому человек с развитым чувством реальности будущего находит в себе силу (силу воли!) отказаться от водки, сала и табака, а примитивный разум, для которого настоящее затмевает всё, этого не может. Не хватает силы воли! Теперь полезно отметить, что никаких стремлений, кроме инстинктивных, не бывает. Вообще. Стремление, желание, интенция — суть проявления действия инстинктов. Бывают только простые и сложные, конкурирующие между собой или нет. И случай конкуренции простого «сейчас» и сложного «потом», настоящего и будущего, иногда даже конфликт, как раз и находится в основании понятия «сила воли». А сейчас — флаги и фанфары! — определение. Сила воли — способность пожертвовать комфортом в настоящем ради представления о комфорте будущем. То есть: выполнить некое действие, чтобы потом стало лучше, или воздержаться от какого-то действия, чтоб потом не стало хуже. Важно, что это «потом» находится в мыслях, смутных образах, а не предъявлены инстинкту in corpore, как в случае с лисой и сыром. Кстати, до кучи: Польза — это отсроченное удовольствие. Итак: сила воли — вариант мотивации, когда стимул удалён и неявен, то есть находится в позиции (в пространстве и времени), недоступной или малодоступной для активирования инстинктивного поведения. Случай, когда приходится использовать СОЗНАТЕЛЬНЫЕ усилия для запуска поведения, ведущего к стимулу, к удовлетворению. Чем субъективно удаленнее стимул, тем труднее это поведение запустить, тем большая сила воли для него потребна, тем старательнее сознанию требуется предъявлять стимул (образ будущего) подсознанию при помощи воображения. Отдельно надо упомянуть вариант сознательного бездействия, прекращения автоматического поведения (устранение вредной привычки в том числе). Помните, с чего глава началась? 😉 Мне тут подсказали ещё одно хорошее определение: «Сила воли — способность поддерживать мотивацию в условиях удовлетворённой актуальной потребности». В нем отсутствует видимая цель, но формулировка академичнее. Таким образом, люди с сильной волей — сиречь люди, во-первых, имеющие в себе яркий образ будущего, во-вторых, способные прогнозировать и планировать, и в-третьих, имеющие крепкую связь между планированием и поведением (об этом — в главе «Действие»). Слабовольному же человеку удобнее подчиниться кому-то, чем прикладывать собственные усилия на организацию себя. Всего-то. Скажем, надо встать и приготовить еду. Не хочется. Что мы выберем: преодолеть лень и вкусно поесть через часок-другой, или спокойно посидеть, но зато потом некоторое время терпеть голод? И, возможно, укорять себя: «Надо было всё-таки встать и приготовить». Вопрос выбора. Есть люди, живущие по первому варианту, есть люди, живущие по второму. Кто как привык. К образу будущего отнесём и иллюзорные образы этических компонентов регуляции поведения: «Как же я людям буду в глаза смотреть?», «Что обо мне подумают?», «Правнуки будут меня стыдиться», что в пределах рассматриваемой гедонистической модели сводится к страху падения самооценки. Отсюда понятны и точки приложения сил для развития силы воли, а именно: • развитие ощущения реальности будущего; • развитие ощущения причинно-следственных связей; • повышение активности. В принципе это всё не то, чтобы легко выработать, но доступно при помощи некоторых упражнений. И есть момент, о котором нельзя умолчать: Чрезмерная сила воли вовсе не всегда хороша. Если человек живёт в будущем, ради будущего, постоянно жертвуя настоящим, он так никогда и не доживает до этого будущего, он так всегда и колупается в дискомфорте. Вот сажает он огород. Чтобы в будущем было вкусно и витаминно. Вот собрал он урожай, но не ест, а закатывает, чтобы в будущем было вкусно и витаминно. И хранит эти банки, опять же, чтобы в будущем. А тут уже и весна подоспела, опять сажать надо. Встречали? И тут уже надо отучать человека от будущего и учить жить «здесь и сейчас», что не менее сложно, чем развитие воли. В идеале надо разумно и осознанно соблюдать баланс в соответствии с поставленными целями.